30/03/2024
Моя мама никогда не хватала звезд с неба. Она за ними не рвалась, спокойно отдавая пальму первенства тем, кому это было нужно.
При этом, “рвущиеся к звездам” всегда спрашивали маминого профессионального и не только профессионального совета. Ее врожденная тактичность, легкий добрый нрав, дружелюбие, умение выслушать, подсказать, помочь, всегда привлекали людей.
Чувство собственного достоинства моей мамы не зависело от позиции ее фамилии и должности в табели а рангах. Ей не раз предлагали руководящий пост, но мама , по ее словам, не умела руководить, она умела дружить. Хотя, на мой взгляд, руководство людьми это тоже навык, и характер моей мамы мог бы позволить ей стать хорошим руководителем. В ней всегда был стержень. Она умела “поставить на место”, не прибегая к крикам и манипуляциям. Ее ранили обидные слова, но таить обид она не могла. Она вообще не может долго сосредотачиваться на негативе. Она всегда верит в лучшее.
Моя мама прожила непростую жизнь, но все трудности и испытания с которыми ей приходилось сталкиваться, она не воспринимала, как “тяжкий крест”, не требовала поблажек, не жаловалась, не привлекала внимания к собственной персоне, не капризничала, не впадала в уныние. Никогда.
Мы жили в коммунальной квартире. Наши две комнаты вмещали маму и папу, нас с сестрой и двух старушек: мамину свекровь и тетю. Моя мама осиротела дважды. В возрасте 22 лет, ушла из жизни ее родная мама. Зоиньке (так зовут мою маму) было всего 11 месяцев. На воспитание ее взяла бездетная сестра бабушки, дав возможность 24-летнему маминому отцу (моему дедушке) продолжать службу и устраивать свою жизнь.
К слову, дедушка о маме никогда не забывал.
Он был и останется в памяти моим любимым и дорогим дедом.
Новая мама ушла из жизни, когда Зое было 16 лет. Тогда появился еще одна бездетная сестра бабушки. Она стала маминым опекуном и поселилась вместе с Зоей в той киевской квартире на Институтской, где мы все потом родились. Я хорошо ее помню. Я помню, что и к Зое и к нам она относилась довольно ровно, без родственной эмоциональной привязанности. Зою она не баловала ничем: ни добрым словом ни конфетами, ни лишней копейкой. Но Зоя ни на что такое и не рассчитывала. Она справлялась сама, как могла. Когда опекунша состарилась и впала в тяжелую деменцию, маме даже в голову не пришло отдать ее в дом для престарелых. Зоя ухаживала за ней до последнего дня: кормила, мыла, одевала. При этом, Зоя работала с 9 до 6, стояла в очередях, готовила на всю семью, воспитывала дочек, устраивала семейные праздники. Потом, такой же кошмар с деменцией произошел у маминой свекрови, моей бабушки. Зоя снова приняла все, как должное. Снова кормила, мыла, убирала, по-прежнему продолжая работать, ни на что не жалуясь, стремясь создать все условия для нашего с сестрой счастливого детства, будучи верным другом и настоящей заботливой женой для своего мужа, моего папы.
Я не помню того, чтобы она заламывала руки, причитала, исходила страданиями. Она феноменально умела радоваться тому, что у нее есть, беззаветно любя своих детей, мужа, отца, сводных сестру и брата. Я уверена, что ей временами было очень тяжело, но ради нашего благополучия и спокойствия, она всегда держалась оптимистично, выглядела уверенно и бодро. Она знала, что от ее настроения и поведения, зависит вся домашняя атмосфера . Это не значит, что мама скрывала свои истинные чувства. Нет! Она контролировала свои эмоции и в присутствии детей не позволяла себе “распускаться”.
С детских лет я помню мамину молитву: Если что-то в жизни суждено плохое, то пусть это случится со мной, только со мной одной.
Так и происходило. Самые серьезные болезни выпадали маме. Она улыбалась, показывала большой палец вверх и уверяла всех нас, перепуганных и заплаканных, что всё будет отлично. Господь хранил, мама поправлялась. Мы были спасены.
Ей было 60 лет, когда машина, в которой ехала она, папа, моя сестра, моя дочь, мой племянник, попала в жуткое ДТП. Никто сильно не пострадал. Кроме нее. Весь удар Зоя приняла на себя. Месяц в больнице скорой помощи, между Небом и Землей. Надо ли говорить, что мы там дневали и ночевали вместе с ней. И снова никаких жалоб. Перебинтованная голова и большой палец вверх:все будет хорошо, главное, вы все живы и здоровы! Когда это ДТП произошло, моя сестра была беременна. Она ждала второго ребенка. Как не верить в чудо, если этот ребенок, моя племянница Сашенька, родилась в день рождения мамы - 31 марта!
Я внешне похожа на свою маму. Как бы мне хотелось быть такой же сильной, как она. Как мне порой не хватает ее оптимизма и веры в лучшее. Как мне иногда недостает этого умения жить без страха и боли, без сумрачных мыслей и самоистязания.
Мамуля моя дорогая, только с возрастом я осознала все величие твоей человеческой сути и природы. Твое служение своей семье, твоя любовь значат и стоят гораздо дороже любых трудовых достижений. Забывая о себе, ты никогда не забывала о нас. Ты отдала нам все, чем была так щедро одарена: свое тепло, свою заботу, неутомимую энергию Добра, Созидания и Света. Я не знаю, не представляю как у тебя на все хватало времени и сил. Как ты умела хранить и оберегать всех нас, своих детей и внуков.
Я уже сама стала бабушкой. И я буду такой бабушкой как ты. Ты меня этому научила.
Поздравляю тебя, родная, с Днем Твоего Рождения. Живи, мамочка! Живи до 120 лет.
Я знаю, ты засмущаешься, прочитав этот мой текст. Ты не любишь выносить на обозрение свою жизнь. Прости меня, пожалуйста, за это. Но мне хочется рассказать о тебе другим людям, хочется сейчас выразить то, что в юности я сказать о тебе не умела. А теперь просто не могу не сказать. Я в Эдинбурге, ты в Киеве, но между нами нет расстояний. Нас по-прежнему связывает та самая незримая нить, которая с годами становится только прочнее. И на первый же твой зов я немедленно явлюсь.
