09/04/2023
Друзья! Хотел бы описать вам те чувства, которые охватывают меня каждый раз, находясь в Кумране.
Частенько гиды рассказывают историю обретения свитков мёртвого моря, но почти всегда очень однобоко. Хотел бы описать здесь вам то что произошло в одном месте но не в одно время - 2 истории, навсегда связавшиеся клубком событий, достойных голливудской экранизации.
Итак, наша история начинается то ли в конце 1946 то ли в самом начале 1947. В воздухе пахнет войной, но на отвесных утёсах мертвого моря всё спокойно и чинно. Холодное солнце по-зимнему обманчиво и день идёт к концу. Тени становятся длиннее а известняковые скалы все краснее.
Следующую историю рассказывают по-разному, но позвольте я расскажу её немного подробнее и менее романтично. Поверьте, хуже она от этого не станет!
Итак начнём!
Пустынная легенда:
Молодой пастух из бедуинского племени Таамра, по имени Мухаммад а-Диб (волк) бежит за сбежавшей из отцовского стада овечкой и видит перед собой пещеру. Пещера находится на высоте 2–3 метров от земли, а потому сам он туда залезть не смог, но любопытство взяло верх и он кинул туда камень и услышал шум разбившегося глиняного сосуда. Его дед еще рассказывал, что в пещерах хранится золото и он, несмотря на то, что от солнца уже не осталось почти ничего, подтягивается, но ничего не видит. Возбуждённый, он возвращается в стан и не может уснуть. Он ворочается с боку на бок в предвкушении утреннего улова. С первыми лучами солнца он отправится к пещере с сокровищами вместе со своим двоюродным братом Джумой!!!
С первыми лучами солнца Мухаммад и Джума уже лезли в пещеру, находящуюся севернее руин Кумрана, по веревке. Мухаммад залез первым и в полумраке увидел 8 глиняных сосудов, стоящих по 2 стороны пещеры - 3 с одной стороны и 5 с другой. Часть из них запечатаны глиняной крышкой.
Пульс зашкаливал, возбуждение на пиковом уровне - вот-вот он встретится со своей мечтой - золотым кладом. Но, ухмылка судьбы... Как же он был огорчен, увидев длинный кусок высохшей кожи, завернутой в трубочку в холщевой тряпке.
Второй сосуд тоже не принес желанного золота, а третий, выскользнув из рук, разбился, Мечты о спрятанном золоте рассеялись и только горечь в душе напомнила ему, что жизнь жестока...
Подростки собрали свитки и черепки и вернулись к своим стадам, в надежде выгодно продать находку в Вифлееме.
Мало кто не слышал эту романтическую историю в той или иной вариации, но позвольте развеять этот приторный миф.
Племя Таамра было известно как раз тем, что проводило неакадемические раскопки, а говоря простым языком – члены племени были расхитителями древностей. Посему смею предположить, что наш друг Мухаммад а-Диб осознано искал клад в тех пещерах рядом с Кумраном.
Итак, истинная история:
Местность Эйн-фешха (скальные источники), богатая источниками пресной воды, часто использовалась бедуинскими племенами как место для водопоя своих стад. Зимой 1947 года (возможно, в конце 1946 года) три пастуха, двоюродные братья Халиль Муса, Джума Мухаммад Халиль (далее двоюродный брат) и Мухаммад а-Диб (волк) пасли свои стада к северу от руин Кумрана. Они заметили вход в пещеру на вершине утеса. Джума бросил в неё камень и оттуда раздался звук разбитой глиняной посуды. Все трое согласились вернуться в пещеру утром. А-Диб, младший из группы, опередил их и пришел в пещеру один. Внутри он увидел несколько высоких кувшинов, аккуратно расставленных вдоль стен - некоторые были опечатаны. В центре пещеры скопилась куча упавших с потолка камней и осколков глиняной посуды. Он заметил два полных сосуда, один с крышкой - содержавший пергаментный свиток (который позже будет идентифицирован как «полный свиток Исайи») и еще два зеленоватых свертка, завернутые в льняную ткань и покрытые слоем темного воска или смолы (свитки «Пешер Хавакук» и «Серах Ха-Яхад»).
А-Диб принес свитки своим двоюродным братьям, которые явно нервничали по поводу того, что он вернулся в пещеру без них. Джума оставил свитки в стане племени Тамара к юго-востоку от Вифлеема, где они провисели в мешке на шесте палатки в течение нескольких недель. Возможно они повредились в результате такого хранения.
Халиль Искандер Шехин, более известный как Канду, сидел в своей мастерской и приклеивал подошву к старому кожаному ботинку. Празднование Рождества и Нового года закончилось более двух месяцев назад, туристы разъехались, и бизнес еле дышал. Колокола соседней церкви Рождества Христова отбили полуденный звон. Канду уже собирался уйти на обеденный перерыв, когда в дверях его магазина появились два мальчика в плащах. «Бедуины, — подумал он про себя и взглянул на их ботинки, — они не пришли чинить обувь». И действительно - Канду не ошибся. Наряду с профессией сапожника, он подрабатывал на пол ставки торговлей антиквариатом, покупая большую часть товаров у бедуинов.
«Мы нашли несколько старых свитков, которые вы, возможно, захотите купить» - сказали они.
Парни вытащили из мешка три кожаных свитка. Он взял самый большой и расстелил его на столе. Пред его очами предстали аккуратные строки, написанные красивым и ровный почерком. Буквы показались ему знакомыми. Они напоминали письмена, которые он видел в книгах Сирийской православной (ассирийской) церкви, к которой он принадлежал.
"Как вас зовут?"
«Джума Мухаммад Халиль и Мухаммад А-Диб»
— Где вы нашли свитки? Оба молчали потупив взгляд. Было ясно, что они не откроют ему секрет фирмы. Он почувствовал, что в этих находках есть что-то особенное и решил посоветоваться со знакомым, тоже ассирийским христианином по имени Джордж Исайя Шимон. Шимон подумал, что это ассирийская письменность (арамейско-сирийская) и что это может иметь некую ценность.
Канду решил довериться чувствам и купил три свитка у пастухов. После непродолжительных переговоров было решено заплатить пять иорданских фунтов (около 20 долларов, иорданский динар появится только в 1950 году). Сам он не был убежден в их ценности и поэтому решил оставить их в руках Джорджа Шимона, чтобы найти на них покупателя и, возможно, получить профессиональное заключение об их происхождении. Запомните «Канду». Он ключевой персонаж, который будет появляться снова и снова в наших историях. С годами масштабы его бизнеса по ремонту обуви будут уменьшаться в свете увеличения доходов, которые приносило ему его хобби-археология. Запомните и Джорджа Шимона. Вскоре он примет участие в важном археологическом открытии.
В мае и июне 1947 года Джордж Шимон («советник») в сопровождении бедуинских пастухов дважды приезжал в пещеру. Во второй книге нашли еще 4 свитка: позже они будут идентифицированы как второй свиток Исайи, свиток прославлений (стихи-песни наподобие псалмов), свиток войны сынов света и сынов тьмы и апокриф Книги Бытия.
Джума («двоюродный брат») оставил первые три у себя, а четвертый был передан Шимоном к Канду. Джума решает улучшить свое финансовое положение и обращается к другому торговцу антиквариатом. Итак встречайте - Фатхи Салахи, торговец антиквариатом на полную ставку. Салахи готов заплатить 7 иорданских фунтов (около 28 долларов) за три дополнительных свитка, а Джума убежден, что заключил сделку всей жизни и с радостью возвращается в стан аль-Таамара.
Салахи понимал ценность находившегося в его руках и это требовало профессионального мнения. Ему помогал его армянский партнер из Иерусалима Насри Охан. У Охана был антикварный магазин недалеко от Яффских ворот, который изредка навещал его друг профессор Элиэзер Липа Сукеник.
Пришло время познакомиться главными героями.
Звонок телефона заставил профессора вскочить из-за стола. Из трубки донесся знакомый голос его армянского друга Насри Охана. «Профессор, у меня есть находка, которая может вас заинтересовать». Элиэзер Липа Сукеник, профессор археологии Еврейского университета, подскочил. Его волнение росло, когда он слушал описание армянина.
Некоторое время назад Насри Охан получил от своего торгового партнера Фатхи Салахи образец рукописи, дабы найти покупателя на имеющиеся у него свитки. Он был уверен, что его друг профессор проявит к ней интерес.
«Я приду посмотреть на неё еще сегодня», — сказал Сукеник.
Дни были напряженными. Повсюду царила атмосфера войны. Было ясно, что британский мандат подходит к концу. В Нью-Йорке сионистские активисты занимались предварительным голосованием по разделу Палестины между арабами и евреями. В Иерусалиме, который оказался в центре внимания, британцы заперлись в зонах безопасности, обнесенных забором из колючей проволоки, и передвижение в них было ограничено только для тех, кто имел разрешение на въезд. Получив такое разрешение, профессор Сукеник пересек забор из колючей проволоки и направился к магазину Охана, который находился в зоне безопасности "Б", недалеко от Яффских ворот.
Насри Охан вынул древний кусок пергамента. Дрожащими от волнения руками Сукеник изучал письмо. Буквы казались ему знакомыми, но он не понимал их содержания. Он и раньше видел такие буквы, написанные гравировкой или нарисованные на камне, но никогда не написанные пером на пергаменте. Он сразу понял, что это особенная находка, и попросил как можно скорее показать свитки.
Они договорились о совместной поездке 28 ноября в Вифлеем, чтобы встретиться с торговцем Фатхи Салахи.
"Ни за что", - нахмурилась Хася Сукеник. «Вы не поедите в Вифлеем! Вы погибните еще до того, как доберетесь туда. Разве вы не читаете газет?
Профессор пожалел, что поделился своими планами с женой. Теперь он был вынужден отступить.
Позднее в тот же день из Главного штаба в Тель-Авиве прибыл его сын Игаэль, которому было всего 30 лет. Кстати, он возглавлял оперативный отдел армии. Профессор знал, что его сын, до недавнего времени сам изучавший археологию, проявил сочувствие к этому вопросу и поделился с ним историей. Игаэль был тронут открытием, но и он посоветовал своему отцу не ехать из-за большого риска. Разочарованный, профессор сел рядом с радиоприемником и рассеянно слушал. Вечером в новостях объявили, что голосование в ООН переносится на завтра. Сукеник вскочил. Он предполагал, что насилие вспыхнет сразу после голосования и что перед ним откроется последняя возможность получить свитки. Жребий брошен. Завтра утром он отправится в Вифлеем несмотря ни на что.
29 ноября в переполненном автобусе профессор Сукеник выделялся как маяк в темноте. Его круглые очки, одежда и европейская внешность выдавали его происхождение. Одинокий еврей среди десятков арабов, направлявшийся в Вифлеем, накануне голосования о создании еврейского государства в ООН. К счастью для него, пассажиры довольствовались угрожающими взглядами. Насри Охан позже сказал, что опасался за жизнь профессора, с которым он был, и что он чувствовал, что будет нести ответственность за его смерть.
По приезду в Вифлеем оба пошли прямо на чердак, где жил торговец антиквариатом Фатхи Салахи. По местному обычаю, они не сразу приступили к сути дела. Некоторое время завязался вежливый разговор о здоровье Салахи и благополучии его семьи, потягивая кофе. Сукеник с трудом скрывал свое нетерпение. Примерно через полчаса обмена вежливостями армянин попросил рассказать историю обнаружения свитков бедуинами. После этого, торговец вышел из комнаты и вернулся с двумя глиняными сосудами в руках, в которых были найдены свитки. Профессор заметил про себя, что никогда не встречал такого кувшина, цилиндрического и продолговатого, с подходящей крышкой. Настало время кульминации драмы. Купец вышел из комнаты и снова вернулся со свитками в руках. Руки Сукеника тряслись, когда он начал открывать одну из них. Он без труда прочел несколько фраз на прекрасном библейском иврите, напоминавшем по стилю псалмы, но текст был ему незнаком, и он чувствовал, что рука судьбы подарила ему честь прочесть свиток первым за вот уже две тысячи лет.
Профессор Сукеник попросил передать ему свитки для тщательного изучения и пообещал в течение двух дней дать ответ относительно их приобретения. Салахи согласился доверить ему два свитка (свиток прославлений и свиток войны сынов света и сынов тьмы.
Позже, в своем кабинете он внимательно рассматривал древние свитки, очарованный красотой древнего иврита. Он узнал, что голосование действительно состоится этим вечером. В соседней комнате Мати, его младший сын (который позже будет убит как пилот в предстоящей Войне за независимость), слушал сообщения по радио и время от времени сообщал отцу о событиях. Это было после полуночи. Пока Сукеник был поглощен особенно трогательным отрывком из свитка, в комнату ворвался Мати и объявил, что Организация Объединенных Наций приняла решение о создании еврейского государства. Новость быстро распространилась, и толпы вышли ликовать на улицы. Элиэзер Сукеник тоже вышел, полный волнения от новостей и своего личного открытия, которое станет важной культурной вехой в истории еврейского народа. .
На следующий день насилие охватило страну. В то же время 1 декабря Сукеник сообщил Охану о своем намерении приобрести два свитка. 22 декабря он также купил свиток Исаии и два глиняных кувшина.
История остальных четырех свитков не менее увлекательна - их купил Канду. Он передал их Джорджу Шимону, дабы найти покупателя. Шимон думал, что это ассирийские тексты (сирийско-арамейский - официальный язык Сирийской Православной Церкви) и поэтому обратился в апреле 1947 к настоятелю монастыря св. Марка в Старом Городе, митрополиту (архиепископу) Атанесиосу Иеошуа Самуэлю. Митрополиту показали часть свитка «Кредо "Яхад (вместе, ивр.)», и он решил приобрести его. 19.07.1947 четыре свитка были переданы в его владение в обмен на 24 иорданских фунта (около ста долларов), выплаченных Канду, который, в свою очередь, заплатил 16 фунтов бедуинам.
Сэмюэль оказывается на удивление проницательным (для священника) человеком, основное занятие которого связано с духовным миром. Он также чувствовал, что свитки имеют высокую финансовую ценность, но ему нужна была экспертная оценка свитков. Самуэль поручил члену церкви Антону Киразу раздобыть для него компетентного специалиста. 02.04.1948 г. (до провозглашения государственности) Кираз пригласил профессора Сукеника на встречу в здание YMCA в Иерусалиме. Удивленный Сукеник сразу заметил сходство со своими свитками, которые он приобрел примерно двумя месяцами ранее. Профессор понял, что на израильском рынке антиквариата крутятся и другие свитки. Фонд Бьялика откликнулся и обеспечил финансирование.
2 октября Сукеник предложил 1000 фунтов (!) в обмен на свитки. Кажется, Кираз и Самюэль заметили, что у них в руках сокровище, и решили не принимать эту сумму, а поискать другие, более высокие предложения. Сукеник с грустью вернул свитки их владельцам.
Через неделю после того, как Сукенику не удалось приобрести вторую партию свитков, они были представлены двум американским исследователям, работавшим в Иерусалиме в Американском институте востоковедения. Исследователи Джон Тревор и Уильям Браунли, как и Сукеник, пришли к выводу, что это свитки первого или второго века до нашей эры.
В конце апреля 1948 года профессор Сукеник опубликовал в прессе, что свитки, находящиеся в распоряжении Еврейского университета и монастыря Святого Марка, происходят из одной и той же пещеры недалеко от Кумрана. Это авторитетное сообщение об идентичности свитков заставило архиепископа Самюэля поднять цену свитков, находящихся в его владении, до миллиона долларов. При такой цене Сокеник понял, что его шансы заполучить свитки равны нулю.
14.05.1948 было провозглашено Государство Израиль. Арабские армии вторглись в страну. Как и другие иностранцы, Тревор и Браунли вернулись в США, наш архиепископ получил назначение главой Сирийской Православной Церкви в США и Канаде и в конце 1948 года отплыл из порта Бейрута в Джерси с четырьмя драгоценными свитками в чемодане.
С печалью на сердце профессор Сукеник следил из Израиля за попытками Его Святейшества продать сокровища в США. В 1949–50 годах они выставлялись в Библиотеке Конгресса, в Университете Дьюка и в Чикагском университете, но покупателя не нашлось. Возможно, по причине высокой цены (кажется, архиепископ не слышал, что «в Америке деньги не растут на деревьях), или юридических вопросов, касающихся законности владения, отпугивали потенциальных покупателей.
Профессор Элиэзер Липа Сукеник умер в феврале 1953 года с чувством, что он навсегда упустил возможность вернуть свитки еврейскому народу.
В выпуске Wall Street Journal от 01.06.1954 не было и намека на то, что он сыграет историческую роль в культурной жизни еврейского народа. В разделе объявлений появились объявления о продаже бытовых печей, ремонте яхт и стальных цистерн. В колонке «Разное» появилось скромное объявление следующего содержания: «Продаются четыре свитка Мертвого моря — библейские рукописи, датированные не менее 200 г. до н. э. Это был бы идеальный подарок образовательному или религиозному учреждению, частному лицу или группе». Это объявление было еще одной попыткой Сэмюэля продать сокровище, находящееся в его руках.
Волею судеб тем летом доктор Игаэль Ядин был с лекциями в Университете Джонса Хопкинса в США. Ядин, второй глава генштаба Армии обороны Израиля, закончил службу примерно на полтора года раньше, в возрасте 35 лет и начал свою археологическую жизнь в Еврейском университете. Игаэль Ядин - сын профессора Элиэзера Сукеника. Ядин услышал о публикации в Wall Street Journal и решил принять меры. Он опасался, что его прямой контакт с архиепископом отпугнет его, и поэтому решил действовать тихо - через посредника из данной области, еврейского исследователя Библии Гарри Орлинского. Орлинского вызвали из дверей его дома, когда он ехал на отдых в Канаду (его жена уже ждала в машине). По просьбе Ядина он встретился с представителями Сэмюэля в холле отеля «Уолдорф-Астория», где также располагалось отделение банка, где хранились свитки, представившись «мистером Грином». Его отвели в подвал хранилища, где хранились свитки. Орлинский искал отчетливый опознавательный знак в свитке Исайи. Он знал, что в последней части свитка, в главе 33 стихе 19, вместо известных из канонического текста слов «нехарот» появляется слово «нетавот». Наконец «мистер Грин» добился удовлетворения. Он вышел из подвала и набрал из таксофона неопознанный номер, ранее полученный им от Ядина, и сказал кодовое слово — «лехаим», а это значит, что свитки действительно настоящие.
В итоге за свитки было заплачено 250 тысяч долларов (пожертвование американского еврейского филантропа Дэвида Шмуэля Гутсмана). В феврале 1955 года их по одному (на разных самолетах) переправили в Израиль, как и положено ценному кладу. 13 февраля 1955 года премьер-министр Моше Шарет объявил о покупке и о плане вскоре создать музей, где будут выставлены семь свитков. Зал книги был торжественно открыт лишь 10 лет спустя, 20 апреля 1965 года. Здесь тоже потребовалась помощь мецената Гутсмана, который профинансировал планировку и строительство здания.
Оригинал взят с сайта: http://wall-hyssop.blogspot.com/
Но если вы грешным делом подумали, что на этом всё, то вы ошибаетесь!!!
Главный вопрос тут – кто писал эти свитки и почему спрятал их в засушливых пещерах Мёртвого моря?
Ответ нам даёт Иосиф Флавий в своей книге "Иудейская война". Он пишет о группе отшельников, живущих в районе мёртвого моря и называет он их Ессеи. Они живут в полном отстранении от окружения, соблюдают ритуальную чистоту высшего уровня. Им запрещено ходить в туалет в Шаббат, а в другие дни они должны отдалиться от селения, выкопать глубокую яму, прикрыться плащом и, по окончании процедуры, закопать содеянное, вернуться в посёлок и пройти ритуальное омовение в "Микве" (ванна для ритуального омовения). Только после этого они могут возвращаться к своим делам. Дабы не допустить скверну, они производят посуди и еду только у себя в посёлке. Обед готовит и подаёт только глава общины и они садятся принимать пищу в полной тишине. Нарушивший правила может остаться без еды, а злостный нарушитель – быть изгнанным из общины и посёлка. В радиусе десятков километров там нет ни души, поэтому судьба такого провинившегося – смерть. У секты есть иерархической разделение. Те, кто находится там менее года, не могут принимать пищу вместе с постоянными членами общины. Низшему по духовности нельзя прикасаться к более высокому, дабы не осквернить его. Они молятся рассвету еще за 300 лет до того, как это вошло в еврейскую традицию и ждут… Ждут когда придет помазанник (мессия) во главе армии ангелов и да явится "война сынов света против сынов тьмы". Даже заповедь "плодитесь и размножайтесь" они если и совершали, то вне селения, т.к женская кровь от раза к разу оскверняла бы их. Они называли себя "Яхад" (Вместе – ивр.) И у них своя захватывающая история.
Знаю, что вы устали, но читайте дальше.
Вернемся в примерно в 175г до н.э. У власти Антиох IV Эпифан – тот самый Злодей Антиохус, которого еврейские детки изгоняют от года в год в праздник "Ханука". Первосвященник – это тот, кто собирает для правителя налоги, регулирует все аспекты народной жизни, управляет храмом и городским рынком. Царя Саломона помазывал на царство Цадок – жрец всевышнего Б-га. Будучи потомком Аарона – брата Моисея, того, что вывел народ из Египта, Цадок передаст свой пост своему первенцу и тот своему и т.д. Мы получаем династию священников из дома Цадока. В православной традиции они нам известны как Садукеи.
Но не всё так чисто в храме.
В те времена был во главе храма некий Хонио III. У него случается конфликт с управляющим рынка по имени Шимон и тот бежит к консулу Антиоха со словами – "В храме много денег и всяких ценностей. Отчего бы тебе их не взять?" Консул передаёт эту новость Антиоху и тот решает отправить ответственного по делам храмов в империи – Элиодоруса. Элиодорус зайдя в храм, потребовал от Хонио III открыть сокровищницу, но тот наотрез отказался, мотивируя тем, что деньги предназначены для помощи слабым слоям населения. Книга Макавеев лестно отзывается о Хонио III, как о человеке высоких моральных принципов. Не получив желанного Элиодорус в ярости покидает храм и его сбивает на полном ходу лошадь.
Шимон (наш директор рынка) не может упустить такой возможности и бежит к Антиоху рассказать, что Хонио лично сфабриковал аварию. Об этом узнаёт Хонио и тоже бежит к Антиоху сообщить, что он тут не причем. И тут на горизонте появляется его младший брат Ясон, который больше жизни жаждет трон первосвященника. Он обещает Антиоху казну, сделать Иерусалим греческим городом и обязать евреев принять греческое гражданство. Антиох соглашается и увольняет Хонио III через казнь. Чуть позже еще один член семейства Цадока по имени Манелаос придет с тем же предложением к Антиоху и снова эта карта сыграет. Антиох в то время занят войнами с династией Птолемеев. Он осадил Александрию и скоро возьмёт город, как видит паруса римского корабля… Рим – молодая империя победившая Карфагенян, являлась уже приличным игроком на поле боя. Римский консул чертит вокруг Антиоха круг со словами – "Если ты выйдешь из круга, то ты хоть и возьмешь Александрию, но станешь врагом Рима, а если останешься в нём до моего ухода, то хоть и не возьмешь Александрию, но будешь добрым другом Рима". В ярости, Антиох возвращается в Иерусалим и видит, что там снова новый первосвященник – Алкимос. На этот раз Антиоху надоели еврейские разборки! Он запрещает обрезание, запрещает соблюдать Шаббат и приказывает приносить на всесожжение свиней. Немыслимо!!! Эти меры приводят к восстанию Макавеев. Очень скоро Йеуда Макавей освободит Иерусалим от Эллинов, а его младший брат – Йонатан (воин с утробы матери) станет первым царём и первосвященником. Йонатан изгонит сынов Цадока из Храма. Часть из них, конечно останется, приняв Йонатана на должность и, так сказать, преклонив колено.
Так к чему я это всё – существует предположение, твердо стоящее на 2х ногах – что наши сектанты и есть последователи тех священнослужителей из дома Цадока, что сбежали от Йонатана Хасмонея. Понимая, что победить его в битве они не смогут – они развивают идеологию о том, что финальный бой сил света против сил тьмы начнется из Кумрана и, дабы Мессия и армия ангелов вошла в селение – оно должно быть безупречно чистым с точки зрения ритуальной чистоты.
Они ждали Мессию, но он не пришел, зато пришли римляне. Большое еврейское восстание пришло в их дом в 68г н.э. и заставило их спрятать от глаз римлян свои свитки. Они попрятали их, в надежде о возвращении, но этому не суждено было случиться. Так закончилась двухсотлетняя история секты "Яхад" и спустя 2000 лет с этими людьми нас переплетут все действующие лица первой части данного повествования.
Сижу я на краю утеса Кумрана, жаркий ветер обдувает лицо. И вот уже солнце садится, тени становятся длиннее накрывают собой полуголый берег Мёртвого моря. И ведь как могла бы развиваться история, если бы не Мухаммад а-Диб, Канду, Элиэзер Липа Сукеник, Игаэль Ядин и другие, принимавшие участие в этой многолетней авантюре по поиску более 900 свитков. Посетите "Зал книги" в музее Израиля. Обязательно.
Спасибо за терпение.
