29/04/2015
В Римини из своей северной командировки вернулся специалист по Доломитам и по Неаполю Константин Савинов, а вместе с ним и его интересные рассказы. На этот раз о великом и шаловливом Моцарте.
Его называли гением еще при жизни. Некоторые из его старших, более именитых коллег открыто и зачастую с восхищением признавали его несомненное превосходство. Еще до своего шестого дня рождения он уже публично исполнял музыкальные произведения собственного сочинения, а в семилетнем возрасте отправился в длительное турне по Европе вместе со всей семьей. В четырнадцать лет, во время своего пребывания при папском дворе в Риме, он поразил всех тем, что после лишь двухкратного прослушивания сумел на слух с идеальной точностью записать ноты знаменитого девятиголосного мотета «Miserere» - произведения настолько засекреченного ватиканской певческой школой, что оно исполнялось исключительно в полной темноте.
Авторитетнейший «Музыкальный словарь Гроува» называет его, Вольфганга-Хрисостома-Теофила Моцарта, вошедшего в анналы мировой культуры под именем Вольфганга-Амадея Моцарта, самым универсальным композитором за всю историю западной музыки. Его обширное творческое наследие, включающее в себя симфонические и камерные произведения, церковную музыку, оперы самого разного рода и многое другое, считается ярчайшим образцом классической музыки, а сам Моцарт – виднейшим представителем европейского классицизма.
При этом, пожалуй, немногие знают, что творческий путь юного гения был далеко не таким ровным и гладким, как может показаться на первый взгляд. Несмотря на все попытки его отца Леопольда, вице-капельмейстера при дворе зальцбургского князя-архиепископа, обеспечить своему сыну достойный дебют на професиональном поприще с помощью полезных знакомств, а возможно, именно вследствие чересчур назойливой рекламы, которую он делал юному дарованию в императорской Вене и за ее пределами, отношение к Вольфгангу власть имущих Европы было далеко не однозначным. Более того, семейство Моцартов навлекло на себя немилость самой императрицы Австрии Марии-Терезии, которая называла Леопольда и его сына выскочками и попрошайками. Еще бы, ведь этот юнец осмелился затмить серенадой собственного сочинения творение императорского любимца Иоганна-Адольфа Гассе, представленное в Милане по случаю свадьбы одного из сыновей Марии-Терезии, эрц-герцога Фердинанда! Таким образом, путь к большинству дворов Европы, так или иначе связанных с династией австрийских Габсбургов, был Вольфгангу заказан.
Но есть один город, жители которого до сих пор трепетно хранят память о визите великого композитора. И не важно, что ему тогда было всего лишь 14 лет, и он еще только приближался к апогею своей творческой карьеры, разъезжая по Европе с переносным клавесином в компании своего отца и давая импровизированные концерты в домах купцов и мещан и в дрянных гостиницах. Также совершенно не важно, что пробыл он в этом городе всего 4 дня во время своего первого визита, а потом был там однажды лишь проездом, задержавшись на несколько часов.
Городок Роверето, находившийся в XVIII веке на самой границе Австрийской Империи и итальянских земель, не может похвастаться такой же давней историей, как соседние Тренто и Верона. Тем не менее, благодаря своему выгодному расположению почти у самого южного выезда из долины реки Адидже, издавна служившей одним из немногих естественных путей сообщения между Апеннинским полуостровом и континентальной Европой, этот небольшой поселок довольно быстро превратился в процветающий центр торговли и ремесел, поддерживающий тесные связи с ближайшими крупными городами. Особо благоприятно на деловой обстановке Роверето сказался период дружбы с Венецианской Республикой – от правительства Светлейшей город получил концессию сначала на торговлю шелком, а затем и на его производство. И по сей день его узкие улочки хранят память о бесчисленных мастерских, галантерейных магазинах, лавках «колониальных товаров», изобиловавших в городе в XVI-XIX веках. Именно здесь в 1790 году местным купцом и владельцем кофейни Карло Бонтади была основана компания, торгующая зерновым кофе, которая спустя столетие стала первой в Италии фабрикой по обжарке кофейных зерен. Кстати, «Кофейня Бонтади» и сейчас радует своих посетителей своими оригинальными сортами ароматного напитка.
Моцарту не довелось отведать местного кофе – его визит в Роверето состоялся раньше, в 1769 году. Однако, вполне вероятно, именно традиционная открытость жителей Роверето, как следствие их привычки к торговле и к экзотике, заставила отца и сына Моцартов предпочесть этот провинциальный городок, например, гораздо более столичному, но и гораздо более консервативному и про-имперскому соседнему Тренто. Хотя, возможно, причиной тому стало то, что активное участие в организации итальянского турне юного гения принял знакомый семьи Моцартов Карл Фирмиан – большой любитель искусства, министр австрийского правительства Милана и доверенное лицо императрицы. Будучи уроженцем Тренто, Фирмиан имел множество знакомств в различных городах Южного Тироля и северной Италии. Предположительно, именно он снабдил Леопольда Моцарта целым списком тех жителей Роверето, которые, по его мнению, не прочь были бы свести знакомство с гостями из Зальцбурга. По мнению биографов Вольфганга-Амадея Моцарта, именно по «наводке» Фирмиана он и его отец наносили визиты горожанам и договаривались о проведении концертов.
К сожалению, не сохранилось ни одного письменного отзыва самих жителей Роверето о пребывании в их городе восходящей звезды из Австрии, как не сохранилось ни одного их письма к Моцарту-старшему с приглашением выступить здесь с концертом. Возможно, они не сразу осознали масштаб этого события – ведь Роверето, всегда бывший приграничным городом, был весьма избалован визитами известных деятелей искусства, культуры, политики. Он и сам здавна выполнял роль своего рода инкубатора творческой интеллигенции.
Зато потомки сделали все, чтобы увековечить память о тех нескольких днях, когда юное дарование почтило Роверето своим присутствием. На стене одного из старинных городских палаццо даже установлена памятная плита соответствующего содержания. Правда, как отмечают местные историки и краеведы, установлена она совсем не на том здании, в стенах которого звучал сладкоголосый клавесин австрийского гения. Но что значит эта незначительная ошибка в сравнении со всеми теми легендами и откровенными враками, которыми наполнили биографию Моцарта «благодарные потомки»? Взять хотя бы всем известный эпизод его «убийства» подлецом и завистником Сальери. А вот в прекрасной барочной церкви Св. Марка, орган которой хранит на своих клавишах следы прикосновения юного Моцарта, упоминаний о его выступлении не осталось, несмотря на то, что этот концерт был публичным и проходил, по свидетельству Леопольда, при стечении огромного числа слушателей. Ну и, конечно, лучшим знаком признательности современных горожан в адрес высокого гостя являются два крупномасштабных культурных мероприятия, ежегодно проводимых в Роверето и его окрестностях, – Неделя памяти Моцарта и Международный музыкальный фестиваль имени Моцарта.
Сам Вольфганг-Амадей не оставил упоминаний о своем кратком пребывании в Роверето. Однако, известно, что там он свел несколько знакомств, продлившихся достаточно долго. Но самым значительным было его знакомство с несравненным «Мардземино» - именно это превосходное вино, издавна производимое в окрестностях Роверето, понравилось и запомнилось Моцарту на всю жизнь, его он превозносил в своих сочинениях, и именно это название звучит в его бессмертном творении «Дон Жуан».
